Если у работодателя есть HR-департамент, то соискатель часто не знает, что в поиск нужно вкладываться, нужно ему учиться, иначе дальше будет сложнее.

У Майкла Щура было видео «Люди бідкаються». Жаловаться классно. Я тоже люблю, могу делать это два часа подряд. Но нытье не помогает: мы живем в мире, где никто, кроме нас самих, ничего для нас не сделает. Можно полагаться на какие-то негосударственные организации, помощь близких, но пока мы сами не начнем что-то делать, ничего не поменяется. Этот мир заточен под активных. Просто нужно найти тот способ активности, который подходит именно вам.

Человек должен получать от работы все три блока: деньги, награду и мотивацию. Если что-то идет не так, он начинает думать, что ему мало платят. На самом деле деньги решат эту проблему максимум на три месяца.

Без денег работают святые и волонтеры. Только ради денег работают на грани физического выживания. Это человек, которого завтра с тремя детьми выгонят на мороз, если он не пойдет работать. Остальные работают не только ради денег.

Как же все-таки искать? Готова поспорить, из резюме вообще не очень понятно, что вы за специалист. А любое собеседование в нашей стране — стрессовое, ведь соискатель воспринимает его как ситуацию оценивания. Но оценивают не вас, а то, насколько вы подходите под описание вакансии. Оно часто неполное, ведь нельзя изложить в трех абзацах потребности бизнеса.

Да, на рынке есть эйджизм, сексизм. Вопросы об эйджизме я слышала и от 25-летних, и от 50-летних. Важно найти, что ценно в вас для работодателя, несмотря на ваш возраст, цвет кожи, религию, политические убеждения и так далее. Это очень творческая задача. Задайте себе вопрос: «Чем я могу быть полезен рынку труда?»

В этот момент очень легко впасть в отчаяние: «Все вокруг нехорошие, я никому не нужен». Но такая позиция упадническая. На самом деле люди за 45-50 лет очень ценны для рынка. Они меняют профессии, сферу деятельности, выходят на руководящие должности, успешно основывают стартапы. Они способны творить чудеса, но я видела единицы людей, у которых их возраст не вызывает вопросов.

Раньше люди с возрастом костенели. Не смотрите на то, что было справедливым для ваших родителей, бабушек и дедушек. Для вас это уже не имеет значения. Мир другой.

У жителя большом городе возможности для обучения, переквалификации огромные. Многие еще и бесплатны — пройти онлайн-курсы, обратиться в центр занятости, где предлагают разные программы. Если озадачиться тем, чтобы в любом возрасте иметь профреализацию, она у вас будет. Я видела людей, которые в 70-80 лет были ценными в своей сфере. И когда они все же уходили, по ним грустили, заменить их было достаточно тяжело.

Есть люди, которые, казалось бы, потеряли все. Что делать в такой ситуации? Не бояться искать помощи. Американка Барбара Шер основывала мечтательные клубы. На собраниях достаточно было сказать о себе две вещи: о чем мечтаешь и чего для этого не хватает. Например: «Я хочу стать ковбоем, но не знаю, есть ли такие фермы, нужны ли вообще ковбои». Обычно в аудитории находится человек, который что-то слышал или знает об этом.

Сейчас очень непростая ситуация в стране, нас трясет и шатает. Я сопереживаю тем, кто находится в процессе поиска работы. Наши родители жили в условиях тотальной стабильности, мы живем в тотальной нестабильности. Способ выхода из нестабильности — возвращение опоры на себя, поиск ответа на вопрос: «Что я умею?»

«Ничего» в качестве ответа не принимается. «Умею, но это никому не нужно» — тоже неправильно. Кому-то обязательно нужно! Просто важно разобраться, желательно в присутствии того, кто к вам хорошо относится. Что вы можете предложить рынку и в каких формулировках?

Информации, как лучше это сделать, достаточно. Недостаточно благожелательных людей рядом. Люди не умеют слушать других. Приходишь к другу с проблемой, говоришь о трудностях с работой. А тебе выдают что-то обесценивающее: «Просто забей».

Если человек обращается к вам за помощью, хотя бы признайте актуальность его проблемы, раз уж помочь не можете. Можете предложить решение — предлагайте. Когда ко мне обращаются люди, которые не могут позволить себе мои услуги, я рассказывают, что и где им почитать, чтобы сориентироваться.

Лет 16 назад в начале карьеры я соединяла две, потом три работы. Сменила много специальностей: аналитика в маркетинговой, социологической компании, на телевидении, продакшн-студии, была выпускающим редактором, секретарем, пиарщиком. Долго пробыла в состоянии кризиса, но тогда на рынке еще не было профессии карьерного консультанта — она довольно молодая. Даже психотерапевт не мог помочь, не было информации, как проходить личный профессиональный кризис, менять сферу деятельности.

Я работала в HeadHunter, занималась исследованиями, потом консалтингом. За годы работы с рынком труда у меня накопился массив данных: что происходит с человеком в процессе поиска и что происходит с компанией, когда она ищет человека. Почему в Украине кадровый голод сосуществует с безработицей? Потому что обе стороны не умеют искать точки пересечения.

Когда начала консультировать, это захватило меня. Почти никогда консультации не бывают скучными. Это как калейдоскоп: пусть в нем лишь несколько фигурок, каждый раз они выдают уникальную комбинацию. Смотришь и не можешь оторваться.

Ко мне больше приходят люди, для которых работа — место творчества. Мое профессиональное убеждение: если человек долго не может найти работу, значит, что-то в установках и страхах мешает ему. Это не про рынок и квалификации.

Консультация длится полтора часа, результат очень зависит от запроса. Есть люди, которым достаточно одной встречи, другим нужно четыре-пять. Для запроса вроде «смены сферы деятельности» необходимо три-четыре консультации с довольно большим перерывом. Всегда есть подготовка к консультации — я получаю ответы на общие вопросы, чтобы при встрече не тратить время на пересказывание. Задаю домашнюю работу, часто сопровождаю в выполнении. Так мы плавно раскрываем весь объем ситуации.

Примерно 40% времени занимает информирование о том, что бывает на рынке труда, потом 60% времени мы разбираемся с внутренней реальностью человека. Чего он хочет, что может, чего не хочет и как этого избежать? Ответственность за результат консультации наполовину лежит на мне, наполовину — на клиенте.