Находка на миллион:
как живут киевские кладоискатели
как живут киевские кладоискатели
Кто такие современные кладоискатели — городские чудаки с лопатами, любители приключений или нарушители закона, которые разоряют памятки архитектуры? Уикенд поговорил с кладоискателем и основателем поисково-исторического клуба «Камрад» Алексеем Самковым, чтобы узнать, можно ли найти клад и стать миллионером, что делать со своими находками и как к членам клуба относятся археологи и работники музеев.
Как становятся камрадами
Алексей Самков
— Я занимаюсь поиском кладов с 2008-го года. Кладоискательство — это хобби, как охота или рыбалка. Оно появилось в 1960-х годах, когда придумали любительские металлоискатели. Кладоискатели объединяются в клубы единомышленников. Раньше это было сугубо мужское хобби, сейчас же среди кладоискателей есть и женщины, молодежь тоже интересуется. Наш клуб «Камрад» основан в 2016 году, название переводится как «друг» или «товарищ». Мы зарегистрированы в Минюсте как Громадське об'єднання «Пошуково-історичний клуб «Камрад».
Перед тем, как вступить в клуб, человек должен заполнить анкету и подписать обязательство, что он не будет нарушать Закон Украины «Про охорону культурної спадщини», не станет заниматься поиском на курганах и засеянных полях, не будет раскапывать могилы, тащить взрывоопасные находки домой. Мы прививаем людям этику поиска, требуем от членов клуба, чтобы они по возможности сообщали о своих находках. У нас есть юрист, потому что все равно бывают форс-мажорные ситуации, ведь человек с металлоискателем вызывает у людей неподдельный интерес.
Сейчас в «Камраде» состоят 5117 человек, все имеют корочки поисково-исторической организации. Члены клуба сотрудничают с музеями, органами местного самоуправления, полицией, лесниками. Наш клуб кладоискателей достаточно известный в стране, но не единственный, их десятки.
Мы не раз ставили рекорды Украины — самая большая цепочка из металлоискателей и самое большое количество металлоискателей. Еще ежегодно проводим фестиваль кладоискателей.
Перед тем, как вступить в клуб, человек должен заполнить анкету и подписать обязательство, что он не будет нарушать Закон Украины «Про охорону культурної спадщини», не станет заниматься поиском на курганах и засеянных полях, не будет раскапывать могилы, тащить взрывоопасные находки домой. Мы прививаем людям этику поиска, требуем от членов клуба, чтобы они по возможности сообщали о своих находках. У нас есть юрист, потому что все равно бывают форс-мажорные ситуации, ведь человек с металлоискателем вызывает у людей неподдельный интерес.
Сейчас в «Камраде» состоят 5117 человек, все имеют корочки поисково-исторической организации. Члены клуба сотрудничают с музеями, органами местного самоуправления, полицией, лесниками. Наш клуб кладоискателей достаточно известный в стране, но не единственный, их десятки.
Мы не раз ставили рекорды Украины — самая большая цепочка из металлоискателей и самое большое количество металлоискателей. Еще ежегодно проводим фестиваль кладоискателей.
Что понадобится кладоискателю
— Чтобы отправиться на поиски клада, самое главное иметь желание. Я знаю ребят, которые обходились даже без металлоискателей — просто палочкой рыли или выходили на распаханное поле после дождя (мокрая керамика и монетки блестят, их не сложно заметить). Так делали и в 1990-е, когда металлоискателей практически не было. Сейчас полно оборудования, которое может помочь при поиске. Грунтовый металлоискатель стоит от 2500 грн, но некоторые паяют их самостоятельно. Также кладоискатели берут с собой лопату, можно купить профессиональную, но подойдет и обычная, как у бабушки для огорода. Обязательно нужна хабарница — это маленькая коробочка для находок, чтобы хрупкие вещи не рассыпались. Еще понадобится подсумок, а дальше на что денег хватит — рюкзак, чехол на лопату, шевроны клуба.
Еще есть пинпоинтеры, они помогают находить маленькие вещи, которые трудно обнаружить металлоискателем с большой катушкой. Берут и поисковые магниты для поиска артефактов в старых колодцах. Рация тоже нужна, чтобы переговариваться с другими кладоискателями, потому что там, где ведется поиск, часто нет связи.
На мобильный телефон устанавливаются специальные программы со старинными картами территории Украины. Обязательно нужно взять корочку поисково-исторической организации. На местных она действует моментально, они понимают, что человек состоит в официальной организации и больше не пристают.
Многие кладоискатели предпочитают носить камуфляж или темную форму, но я сам стараюсь одеваться ярко. Хочу, чтобы кладоискательство было модным и молодежным занятием.
Еще есть пинпоинтеры, они помогают находить маленькие вещи, которые трудно обнаружить металлоискателем с большой катушкой. Берут и поисковые магниты для поиска артефактов в старых колодцах. Рация тоже нужна, чтобы переговариваться с другими кладоискателями, потому что там, где ведется поиск, часто нет связи.
На мобильный телефон устанавливаются специальные программы со старинными картами территории Украины. Обязательно нужно взять корочку поисково-исторической организации. На местных она действует моментально, они понимают, что человек состоит в официальной организации и больше не пристают.
Многие кладоискатели предпочитают носить камуфляж или темную форму, но я сам стараюсь одеваться ярко. Хочу, чтобы кладоискательство было модным и молодежным занятием.
Как готовятся к поиску
— Новичкам обычно везет, они могут поехать на раскопки наобум, предварительно не изучая местность и историю. Но зачастую кладоискатели перед поиском просматривают старые карты, общаются с другими поисковиками, а иногда с местными жителями или музеями. Это как краеведение. Старых карт очень много, но если мы говорим про период до средневековья, тогда нужно изучать историю более тщательно, например, точно знать, как располагались татарские юрты кочевников, и проводить поиски, опираясь на эти знания.
Когда ты находишь какую-то неизвестную штуку, то начинаешь ее атрибутировать. Зарываешься в историю, узнаешь, что это за предмет, как его использовали, что в это время происходило. Новичок может сфоткать находку и скинуть ее в чат клуба в соцсетях. Ему помогут опознать вещь и даже подскажут, сколько она стоит. Через какое-то время кладоискатель понимает, что это все можно и самому погуглить. 80% находок атрибутируются очень легко, в ином случае нужно покопаться в истории или привлечь специалистов.
Когда ты находишь какую-то неизвестную штуку, то начинаешь ее атрибутировать. Зарываешься в историю, узнаешь, что это за предмет, как его использовали, что в это время происходило. Новичок может сфоткать находку и скинуть ее в чат клуба в соцсетях. Ему помогут опознать вещь и даже подскажут, сколько она стоит. Через какое-то время кладоискатель понимает, что это все можно и самому погуглить. 80% находок атрибутируются очень легко, в ином случае нужно покопаться в истории или привлечь специалистов.
Что ищут
— Самый простой вид поиска — это ювелирка. Взял металлоискатель и просеиватель песка, вышел на пляж и пошел искать сережки, золотые крестики, колечки, бижутерию. Иногда попадаются айпады и айфоны, их тоже теряют во время купального сезона.
Некоторые кладоискатели копают только по Второй мировой войне. Они заранее изучают, где и когда были какие битвы. Им гораздо интереснее найти ржавый осколок маузера, чем монету. Также такие люди часто занимаются перезахоронением погибших солдат.
Есть люди, которые копают только скифские вещи. Они специально изучают, как кочевали племена, где они останавливались. Кто-то уходит в открытия и пытается, как Индиана Джонс, найти неизвестные поселения. Есть те, кто в детстве хотел найти клад, и сейчас реализует эту мечту. Другие просто копают металл и сдают его на лом.
Некоторые люди занимаются спортивным поиском, роют жетоны на скорость. На нашем фестивале мы устраиваем такие соревнования — специально закапывает для участников жетоны и специальные призы, а они их потом ищут. Новички, которые еще не определились с направлением, ищут все, что попадется.
Зимой, когда грунт замерзает, и особо не покопаешь, кладоискатели чистят свои находки и каталогизируют их.
Некоторые кладоискатели копают только по Второй мировой войне. Они заранее изучают, где и когда были какие битвы. Им гораздо интереснее найти ржавый осколок маузера, чем монету. Также такие люди часто занимаются перезахоронением погибших солдат.
Есть люди, которые копают только скифские вещи. Они специально изучают, как кочевали племена, где они останавливались. Кто-то уходит в открытия и пытается, как Индиана Джонс, найти неизвестные поселения. Есть те, кто в детстве хотел найти клад, и сейчас реализует эту мечту. Другие просто копают металл и сдают его на лом.
Некоторые люди занимаются спортивным поиском, роют жетоны на скорость. На нашем фестивале мы устраиваем такие соревнования — специально закапывает для участников жетоны и специальные призы, а они их потом ищут. Новички, которые еще не определились с направлением, ищут все, что попадется.
Зимой, когда грунт замерзает, и особо не покопаешь, кладоискатели чистят свои находки и каталогизируют их.
Что находят
— Монеты и какие-то простые находки попадаются на каждом выезде, потому что там, где жили люди и проходили какие-то ярмарки, всегда что-то терялось. Например, приезжали на мельницу молоть зерно и пока ждали своей очереди, могли пьянствовать, драться и терять деньги.
Монеты — самая популярная находка, на втором месте крестики, дальше идет обмундирование — разные пряжки или застежки, потом наконечники стрел. Еще попадаются старые бутылки, керамика, кирпичи.
Нельзя сказать, что с каждым годом находить что-то становится все сложнее. Говорят, клады лежат не в пространстве, а во времени. Например, растет дерево, под которым спрятан клад, пока оно не пропадет, а то место не распашут, никто его не найдет. Или застройщик в центре города начинает рыть котлован и находит клад. Бывает такое, что на одном месте без результата искали 50 или 100 человек, а потом кто-то что-то находит. Один из наших клиентов 8 лет копал на одном месте и наконец-то нашел ценную монету.
Самая древняя находка не обязательно будет самой дорогой, а самая дорогая не всегда самая интересная. Мне попадались и клады, и единичные монеты. Как-то я нашел монету Петра I, она стоила около 3 тысяч долларов, потому что была нумизматически ценной, хотя на вид ничего особенного в ней нет. Для меня самая интересная находка — пряга с вензелем личной охраны Екатерины II, которую я нашел на почтовом тракте между Славянском и Бахмутом. Но вообще каждая находка по-своему уникальна и по каждой можно найти много информации. Что пятак Екатерины II, что старый наконечник стрелы может рассказать целую историю.
Иногда кладоискатели находят старые мины или бомбы. Тогда нужно звонить в ГСЧС, специалисты приедут и либо уничтожат находку на месте, либо вывезут. Если кладоискатель обнаружил останки тел, нужно связаться с организацией, которая занимается перезахоронением, например, военно-исторический поисковый клуб «Плацдарм». Останки забирают, описывают и перезахороняют. Если это были немецкие солдаты, то останки передают в немецкую общину. С появлением интернета и мобильных телефонов, все это проще делать. Еще в начале 2000-х было проблематично атрибутировать находки, а кладоискатели часто не знали, что делать, когда натыкались на останки или взрывоопасные предметы. Сейчас большинство знает, куда обращаться в таких ситуациях.
Монеты — самая популярная находка, на втором месте крестики, дальше идет обмундирование — разные пряжки или застежки, потом наконечники стрел. Еще попадаются старые бутылки, керамика, кирпичи.
Нельзя сказать, что с каждым годом находить что-то становится все сложнее. Говорят, клады лежат не в пространстве, а во времени. Например, растет дерево, под которым спрятан клад, пока оно не пропадет, а то место не распашут, никто его не найдет. Или застройщик в центре города начинает рыть котлован и находит клад. Бывает такое, что на одном месте без результата искали 50 или 100 человек, а потом кто-то что-то находит. Один из наших клиентов 8 лет копал на одном месте и наконец-то нашел ценную монету.
Самая древняя находка не обязательно будет самой дорогой, а самая дорогая не всегда самая интересная. Мне попадались и клады, и единичные монеты. Как-то я нашел монету Петра I, она стоила около 3 тысяч долларов, потому что была нумизматически ценной, хотя на вид ничего особенного в ней нет. Для меня самая интересная находка — пряга с вензелем личной охраны Екатерины II, которую я нашел на почтовом тракте между Славянском и Бахмутом. Но вообще каждая находка по-своему уникальна и по каждой можно найти много информации. Что пятак Екатерины II, что старый наконечник стрелы может рассказать целую историю.
Иногда кладоискатели находят старые мины или бомбы. Тогда нужно звонить в ГСЧС, специалисты приедут и либо уничтожат находку на месте, либо вывезут. Если кладоискатель обнаружил останки тел, нужно связаться с организацией, которая занимается перезахоронением, например, военно-исторический поисковый клуб «Плацдарм». Останки забирают, описывают и перезахороняют. Если это были немецкие солдаты, то останки передают в немецкую общину. С появлением интернета и мобильных телефонов, все это проще делать. Еще в начале 2000-х было проблематично атрибутировать находки, а кладоискатели часто не знали, что делать, когда натыкались на останки или взрывоопасные предметы. Сейчас большинство знает, куда обращаться в таких ситуациях.
Куда девают находки
— Как люди будут распоряжаться своими находками — это уже их дело. Многие просто коллекционируют, выбирают какую-то тематику и обменивают остальные находки на те, которые им подходят, либо дарят друг другу. Кто-то коллекционирует старые награды, кто-то наконечники стрел, сбрую от коня, свистки, гвозди, даже старые крышки из-под водки или пива.
Есть люди, которые пытаются продать даже мелочные находки. Более серьезные артефакты выставляют на аукционах. Вообще на находки нет какой-то сложившейся рыночной стоимости, вещи отличаются нумизматической ценностью и сохранностью, поэтому цены очень колеблются. Есть такие вещи, например, определенные монеты, которые выставляют на аукцион раз в 5 лет, за них коллекционеры сражаются и могут выложить достаточно хорошую сумму, потому что погодовка монет не закрыта и нужна конкретно эта.
Но хорошие цены на находки возможны только когда в стране стабильность. Люди начинают вкладывать в антиквариат, когда у них закрыт вопрос еды, жилья и транспорта. Жить с кладоискательства практически невозможно. Конечно, может повезти — у нас есть 12 миллионеров — эти люди понаходили очень интересные и ценные вещи: средневековые мечи и акинаки, купили себе квартиры и машины. Но это скорее исключение, если заниматься только кладоискательством, то хобби превратится в работу.
В нашей стране нет какой-то твердой юридической базы, в плане находок все очень двояко. Нет четкого механизма, который правильно определял бы историко-культурную ценность находки. Я не знаю ни одного случая, чтобы человек сдал найденное государству и получил за него обещанное вознаграждение. Недавно в Житомирской области человек нашел 28 серебряников и сдал все государству, такой клад оценивается в более чем 4 миллиона гривен. По идеи нашедший должен получить 20%, т.е. около миллиона. Посмотрим, сколько ему выплатят, если вообще деньги не потеряются по пути. Были ситуации, когда ребята сдавали найденные золотые монеты, приезжала полиция описывать, а потом количество золотых монет уменьшалось с каждым переходом от одной инстанции к другой.
Отчитываться о каждой находке невозможно — это бюрократия. Такого подъемного материала, как монеты 18 века или вещи раннего СССР сейчас валом, они никому не нужны, на пляжах и в парках полно советских копеек. Докладывать о каждой не имеет смысла. Другое дело, если найдутся ценные находки периода Киевской Руси или какой-то бидон с неизвестными документами УПА, это будет всем интересно. Мы сотрудничаем с некоторыми музеями и краеведами, иногда они просят выделить какие-то находки по определенной тематике, например, казацкой, и мы передаем люльки и другие наши находки. У нас есть благодарности, которые камрады получили за сотрудничество с музеями. Как-то мы сдали хазарский казан и вещи с Полтавской битвы. Недавно нашли казацкий казан и передали его в Бахмутский музей. Можно было его продать за 2 тысячи долларов, но мы отдали, потому что это большая и значимая находка для истории.
Есть люди, которые пытаются продать даже мелочные находки. Более серьезные артефакты выставляют на аукционах. Вообще на находки нет какой-то сложившейся рыночной стоимости, вещи отличаются нумизматической ценностью и сохранностью, поэтому цены очень колеблются. Есть такие вещи, например, определенные монеты, которые выставляют на аукцион раз в 5 лет, за них коллекционеры сражаются и могут выложить достаточно хорошую сумму, потому что погодовка монет не закрыта и нужна конкретно эта.
Но хорошие цены на находки возможны только когда в стране стабильность. Люди начинают вкладывать в антиквариат, когда у них закрыт вопрос еды, жилья и транспорта. Жить с кладоискательства практически невозможно. Конечно, может повезти — у нас есть 12 миллионеров — эти люди понаходили очень интересные и ценные вещи: средневековые мечи и акинаки, купили себе квартиры и машины. Но это скорее исключение, если заниматься только кладоискательством, то хобби превратится в работу.
В нашей стране нет какой-то твердой юридической базы, в плане находок все очень двояко. Нет четкого механизма, который правильно определял бы историко-культурную ценность находки. Я не знаю ни одного случая, чтобы человек сдал найденное государству и получил за него обещанное вознаграждение. Недавно в Житомирской области человек нашел 28 серебряников и сдал все государству, такой клад оценивается в более чем 4 миллиона гривен. По идеи нашедший должен получить 20%, т.е. около миллиона. Посмотрим, сколько ему выплатят, если вообще деньги не потеряются по пути. Были ситуации, когда ребята сдавали найденные золотые монеты, приезжала полиция описывать, а потом количество золотых монет уменьшалось с каждым переходом от одной инстанции к другой.
Отчитываться о каждой находке невозможно — это бюрократия. Такого подъемного материала, как монеты 18 века или вещи раннего СССР сейчас валом, они никому не нужны, на пляжах и в парках полно советских копеек. Докладывать о каждой не имеет смысла. Другое дело, если найдутся ценные находки периода Киевской Руси или какой-то бидон с неизвестными документами УПА, это будет всем интересно. Мы сотрудничаем с некоторыми музеями и краеведами, иногда они просят выделить какие-то находки по определенной тематике, например, казацкой, и мы передаем люльки и другие наши находки. У нас есть благодарности, которые камрады получили за сотрудничество с музеями. Как-то мы сдали хазарский казан и вещи с Полтавской битвы. Недавно нашли казацкий казан и передали его в Бахмутский музей. Можно было его продать за 2 тысячи долларов, но мы отдали, потому что это большая и значимая находка для истории.
Про отношения
кладоискателей и археологов
кладоискателей и археологов
— Хотим, чтобы официальные археологи сотрудничали с любителями. Украина большая, а у археологов есть только определенные точки раскопок, а куда не доберутся профессионалы, могут добраться любители.
Белые археологи часто предъявляют нам претензии, что мы портим культурный слой грунта. На самом деле металлоискатель видит только на глубину 30-40 см, а сельхозтехника, которая вспахивает поле, имеет лопасть 55 см. Если я провожу раскопки на паханом поле, то там уже культурный слой и так перерыт. И по Закону Украины сельскохозяйственные работы не могут проводиться на археологических памятках, поэтому мы договариваемся с арендаторами поля, если они разрешают, то копаем там. Зачастую на паханых полях находятся очень ценные для науки потеряшки, если их оттуда не достать, то они разбиваются плугами, так что мы еще спасаем историю.
На самом деле среди профессиональных археологов многие сотрудничают с любительской археологией, они понимают, что с таким финансированием науки, как сейчас, не делать этого просто глупо.
Некоторые камрады младшего поколения сделали это хобби своей профессией, присоединились к клубу в 14-15 лет, а потом поступили учиться на археологов. Думаю, что через какое-то время появится много молодых археологов. Сейчас там в основном люди, еще с советскими взглядами, которые мечтают запретить всем копать. Но такой запрет ни к чему не приведет, копать продолжат.
Белые археологи часто предъявляют нам претензии, что мы портим культурный слой грунта. На самом деле металлоискатель видит только на глубину 30-40 см, а сельхозтехника, которая вспахивает поле, имеет лопасть 55 см. Если я провожу раскопки на паханом поле, то там уже культурный слой и так перерыт. И по Закону Украины сельскохозяйственные работы не могут проводиться на археологических памятках, поэтому мы договариваемся с арендаторами поля, если они разрешают, то копаем там. Зачастую на паханых полях находятся очень ценные для науки потеряшки, если их оттуда не достать, то они разбиваются плугами, так что мы еще спасаем историю.
На самом деле среди профессиональных археологов многие сотрудничают с любительской археологией, они понимают, что с таким финансированием науки, как сейчас, не делать этого просто глупо.
Некоторые камрады младшего поколения сделали это хобби своей профессией, присоединились к клубу в 14-15 лет, а потом поступили учиться на археологов. Думаю, что через какое-то время появится много молодых археологов. Сейчас там в основном люди, еще с советскими взглядами, которые мечтают запретить всем копать. Но такой запрет ни к чему не приведет, копать продолжат.
Как ищут клады в других странах
— У нас всеукраинский клуб, но мы сотрудничаем с кладоискателями из других стран, посещаем международные конференции. В прошлом году были в Нидерландах и Великобритании, общались с ребятами, которые там ищут артефакты, перенимали опыт.
Я хотел бы, чтобы в Украине была такая же система, как в Великобритании. Там тоже есть клубы и организации, которые проводят поиски артефактов. На выезд берешь с собой бланк, при нахождении чего-то заполняешь его и отправляешь в музей. Там артефакт осматривают, и, если он не нужен музею, возвращают нашедшему. Он может продать его или оставить себе. Если музею нужна находка, он ее выкупает. Важно, что государство не пытается занизить стоимость или украсть что-то из описанной находки. В аукционах часто принимают участие и музеи, им государство выделяет средства, чтобы они могли пополнить фонды. Если бы в Украине была похожая система, то кладоискателей стало бы больше, а наука получила массу новых данных.
Я хотел бы, чтобы в Украине была такая же система, как в Великобритании. Там тоже есть клубы и организации, которые проводят поиски артефактов. На выезд берешь с собой бланк, при нахождении чего-то заполняешь его и отправляешь в музей. Там артефакт осматривают, и, если он не нужен музею, возвращают нашедшему. Он может продать его или оставить себе. Если музею нужна находка, он ее выкупает. Важно, что государство не пытается занизить стоимость или украсть что-то из описанной находки. В аукционах часто принимают участие и музеи, им государство выделяет средства, чтобы они могли пополнить фонды. Если бы в Украине была похожая система, то кладоискателей стало бы больше, а наука получила массу новых данных.
Про популяризацию кладоискательства
— Мы пытаемся популяризировать кладоискательство, думаю, уже через несколько лет люди не будут с удивлением смотреть на человека с металлоискателем. Иногда во время поисков подходят местные и спрашивают, сколько золота и брильянтов нарыли, некоторые относятся к нам как к городским сумасшедшим — идет какой-то странный человек, палочкой машет, лучше бы чем-то полезным занялся. Сейчас пытаемся привлечь молодежь заниматься поиском, пытаемся достучаться до них через разных блогеров на Ютубе.
Кладоискательством занимаются и атошники, для них это как медитация: берут металлоискатель и уходят на целый день, ищут. Это помогает скрыться от городской суеты, дать голове отдохнуть. Еще это хорошая физическая нагрузка — за день поиска проходишь от 5 до 20 км, получаешь 200-300 сигналов, после каждого нужно присесть, выкопать ямку, потом закопать ее и встать. Также кладоискатели видят новые места, изучают культуру и историю, это познавательно.
Думаю, что в будущем это хобби будет таким же популярным, как рыбалка или охота, при этом не нужно убивать животных, и собирать артефакты можно почти целый год.
Кладоискательством занимаются и атошники, для них это как медитация: берут металлоискатель и уходят на целый день, ищут. Это помогает скрыться от городской суеты, дать голове отдохнуть. Еще это хорошая физическая нагрузка — за день поиска проходишь от 5 до 20 км, получаешь 200-300 сигналов, после каждого нужно присесть, выкопать ямку, потом закопать ее и встать. Также кладоискатели видят новые места, изучают культуру и историю, это познавательно.
Думаю, что в будущем это хобби будет таким же популярным, как рыбалка или охота, при этом не нужно убивать животных, и собирать артефакты можно почти целый год.
Про законность кладоискательства в Украине и отношение археологов к этой деятельности Уикенду рассказал Александр Малышев, член правления Союза археологов Украины, кандидат юридических наук, старший научный сотрудник Института государства и права имени В. М. Корецкого НАН Украины.
— Сама діяльність з пошуку скарбів в Україні не є дозволеною або якимось чином врегульованою. Є діяльність з археологічних досліджень, і отримати на неї дозвіл може лише фаховий археолог, який має відповідну освіту та кваліфікаційний документ. Всі його знахідки відповідно до законодавства є державною власністю, підлягають обліку і зберіганню як частина музейного фонду України. Будь-який пошук археологічних старожитностей без таких дозволів є незаконним. Згідно зі статтею 298 Кримінального кодексу України будь-які незаконні пошукові роботи на об'єкті археологічної спадщини мають наслідком кримінальну відповідальність.
Поняття «об'єкт археологічної спадщини» більшість розуміє лише як якусь зареєстровану пам'ятку, де стоїть табличка, що це курган чи ще щось. Насправді об'єктом археологічної спадщини є будь-яка ділянка археологічного культурного шару незалежно від того, чи цей об'єкт виявлений і поставлений на облік чи навіть не виявлений. Пам'яток, які зареєстровані та позначені на місцевості, в Україні небагато, саме тому в Кримінальному кодексі вживається поняття «об'єкт археологічної спадщини». Таким чином, будь-яка діяльність з пошуку скарбів не є законною, а коли шукачі дійсно зачіпають певні археологічні рештки минулого — це кримінально карана діяльність. Люди порушують закон і мають про це знати. Коли знайдені при таких пошуках речі вже зберігаються в приватних колекціях чи продаються, то довести, що вони взяті саме з певної пам'ятки, майже неможливо, якщо людина сама не зізнається. А стаття Кримінального кодексу сформульована так, що треба встановити з якого об'єкта археологічної спадщини взяті предмети.
Трапляється, що люди випадково виявляють археологічні знахідки та скарби. Стаття 36 Закону України «Про охорону культурної спадщини» говорить, що коли випадково хтось виявив знахідку археологічного чи історичного характеру, треба повідомити до відповідних органів. Є певна відмінність між поняттями «археологічна знахідка» та «скарб». Скарбом є речі, які колись були умисно закопані з метою приховання, а їхній господар через деякий час втратив на них право власності, а якщо скарб має культурну цінність, то відповідно до Цивільного кодексу України право власності на нього набуває держава. Той, хто виявив скарб, зобов'язаний заявити про нього та здати в розпорядження органів влади або Національної поліції. За привласнення скарбу передбачена кримінальна відповідальність. За скарб, який має історико-культурну цінність у нас виплачується винагорода, але її розмір чітко не встановлений. В Законі вказано «до 20% від вартості скарбу на момент його виявлення».
Не завжди можна точно визначити, що є скарбом, а що археологічною знахідкою. За археологічну знахідку винагорода не передбачена, та й взагалі ця процедура достатнім чином не врегульована. При виявленні якоїсь пам'ятки є вимога припинити будь-які роботи та заявити до органів охорони культурної спадщини, але не зазначено, на який час потрібно зупиняти роботи і що з цими предметами потім відбувається. Наша Спілка археологів весь час наголошує на цій проблемі, але такі зміни важко просуваються.
В Україні є багато археологічних пам'яток, з яких вибрали майже весь метал. Звісно, після чорних розкопок самі пам'ятки продовжують існувати, на відміну від випадків, коли, наприклад, будівельники повністю руйнують археологічні пам'ятки. Утім, при нелегальних розкопках так само відбувається руйнування культурного шару. Крім того, коли металеві знахідки прибираються з землі, вони вилучаються з контексту, перестають слугувати джерелом інформації, може ускладнюватись атрибуція та датування всієї пам'ятки. Монета чи інша пам'ятка дасть археологам набагато більше знань, коли існує в контексті, коли її виявляють науковці і документують, аніж коли вона продається на форумі, невідомо де знайдена, чи знаходиться в приватній колекції.
В Україні любителі старовини мають всі можливості для кооперації з археологами. Наприклад, не проблема влаштуватись в якусь археологічну експедицію, взяти участь у науковому заході тощо. На форумах шукачів скарбів дуже часто посилаються на досвід Великобританії, де пошук скарбів легалізований. Водночас самі британські археологи весь час скаржаться на їхню систему, бо вона себе не виправдовує — часто люди не заявляють про знахідки, а особливого контролю за ними немає.
Загалом зараз існує тренд на професіоналізацію археологічної діяльності. Археолог-любитель ніколи не скаже про пам'ятку стільки, скільки професіонал. Крім того, зараз намагаються обмежувати навіть кількість професійних археологічних розкопок та залишити пам'ятки такими, якими вони є, для майбутніх поколінь. Тому що технології та методи дослідження розвиваються, в майбутньому можна сказати про пам'ятку набагато більше ніж зараз, і для цього застосують менш руйнівні методи. Адже коли ми розкопуємо пам'ятку, ми знищуємо дуже багато інформації. Можливо те, що ми зараз випускаємо з уваги, колись буде дуже сильно цінуватись.
Європейська конвенція про охорону археологічної спадщини від 1992 року, яку ратифікувала Україна, якраз робить акцент на обмеженні археологічних розкопок на користь збереження місць in situ*.
Поняття «об'єкт археологічної спадщини» більшість розуміє лише як якусь зареєстровану пам'ятку, де стоїть табличка, що це курган чи ще щось. Насправді об'єктом археологічної спадщини є будь-яка ділянка археологічного культурного шару незалежно від того, чи цей об'єкт виявлений і поставлений на облік чи навіть не виявлений. Пам'яток, які зареєстровані та позначені на місцевості, в Україні небагато, саме тому в Кримінальному кодексі вживається поняття «об'єкт археологічної спадщини». Таким чином, будь-яка діяльність з пошуку скарбів не є законною, а коли шукачі дійсно зачіпають певні археологічні рештки минулого — це кримінально карана діяльність. Люди порушують закон і мають про це знати. Коли знайдені при таких пошуках речі вже зберігаються в приватних колекціях чи продаються, то довести, що вони взяті саме з певної пам'ятки, майже неможливо, якщо людина сама не зізнається. А стаття Кримінального кодексу сформульована так, що треба встановити з якого об'єкта археологічної спадщини взяті предмети.
Трапляється, що люди випадково виявляють археологічні знахідки та скарби. Стаття 36 Закону України «Про охорону культурної спадщини» говорить, що коли випадково хтось виявив знахідку археологічного чи історичного характеру, треба повідомити до відповідних органів. Є певна відмінність між поняттями «археологічна знахідка» та «скарб». Скарбом є речі, які колись були умисно закопані з метою приховання, а їхній господар через деякий час втратив на них право власності, а якщо скарб має культурну цінність, то відповідно до Цивільного кодексу України право власності на нього набуває держава. Той, хто виявив скарб, зобов'язаний заявити про нього та здати в розпорядження органів влади або Національної поліції. За привласнення скарбу передбачена кримінальна відповідальність. За скарб, який має історико-культурну цінність у нас виплачується винагорода, але її розмір чітко не встановлений. В Законі вказано «до 20% від вартості скарбу на момент його виявлення».
Не завжди можна точно визначити, що є скарбом, а що археологічною знахідкою. За археологічну знахідку винагорода не передбачена, та й взагалі ця процедура достатнім чином не врегульована. При виявленні якоїсь пам'ятки є вимога припинити будь-які роботи та заявити до органів охорони культурної спадщини, але не зазначено, на який час потрібно зупиняти роботи і що з цими предметами потім відбувається. Наша Спілка археологів весь час наголошує на цій проблемі, але такі зміни важко просуваються.
В Україні є багато археологічних пам'яток, з яких вибрали майже весь метал. Звісно, після чорних розкопок самі пам'ятки продовжують існувати, на відміну від випадків, коли, наприклад, будівельники повністю руйнують археологічні пам'ятки. Утім, при нелегальних розкопках так само відбувається руйнування культурного шару. Крім того, коли металеві знахідки прибираються з землі, вони вилучаються з контексту, перестають слугувати джерелом інформації, може ускладнюватись атрибуція та датування всієї пам'ятки. Монета чи інша пам'ятка дасть археологам набагато більше знань, коли існує в контексті, коли її виявляють науковці і документують, аніж коли вона продається на форумі, невідомо де знайдена, чи знаходиться в приватній колекції.
В Україні любителі старовини мають всі можливості для кооперації з археологами. Наприклад, не проблема влаштуватись в якусь археологічну експедицію, взяти участь у науковому заході тощо. На форумах шукачів скарбів дуже часто посилаються на досвід Великобританії, де пошук скарбів легалізований. Водночас самі британські археологи весь час скаржаться на їхню систему, бо вона себе не виправдовує — часто люди не заявляють про знахідки, а особливого контролю за ними немає.
Загалом зараз існує тренд на професіоналізацію археологічної діяльності. Археолог-любитель ніколи не скаже про пам'ятку стільки, скільки професіонал. Крім того, зараз намагаються обмежувати навіть кількість професійних археологічних розкопок та залишити пам'ятки такими, якими вони є, для майбутніх поколінь. Тому що технології та методи дослідження розвиваються, в майбутньому можна сказати про пам'ятку набагато більше ніж зараз, і для цього застосують менш руйнівні методи. Адже коли ми розкопуємо пам'ятку, ми знищуємо дуже багато інформації. Можливо те, що ми зараз випускаємо з уваги, колись буде дуже сильно цінуватись.
Європейська конвенція про охорону археологічної спадщини від 1992 року, яку ратифікувала Україна, якраз робить акцент на обмеженні археологічних розкопок на користь збереження місць in situ*.
Олександр Малишев
*В археології in situ уживають, коли говорять про артефакт, який ніколи не пересували з його оригінального місця.
Якщо ми навіть професійні археологічні розкопки зараз розглядаємо як щось крайнє та екстраординарне, то навіщо нам заохочувати суспільні девіації з пошуку скарбів? Це нелогічно. Археологічні розкопки є руйнуванням культурного шару, але принаймні ми дізнаємося якусь інформацію, натомість чорна археологія — це висмикування родзинок із булочки, внаслідок чого ми позбавляємо себе пам'яті про нашу історію.
З розвитком пошукового обладнання ця діяльність набуває загрозливих масштабів і стала дуже поширеною. В багатьох селах люди ходять з металошукачами, як на рибалку. Але після браконьєрського лову риба в ставку через деякий час відновиться, а от археологічна спадщина — невідтворюваний ресурс. Якщо її поступово вибирати з землі, то нічого не залишиться. Тож ставлення Спілки археологів України до такої діяльності негативне.
З розвитком пошукового обладнання ця діяльність набуває загрозливих масштабів і стала дуже поширеною. В багатьох селах люди ходять з металошукачами, як на рибалку. Але після браконьєрського лову риба в ставку через деякий час відновиться, а от археологічна спадщина — невідтворюваний ресурс. Якщо її поступово вибирати з землі, то нічого не залишиться. Тож ставлення Спілки археологів України до такої діяльності негативне.
Понравилась статья? Поблагодари автора!
С кладоискателями и археологами общалась
Марина Шилович
Фото находок предоставил поисково-исторический клуб «Камрад»